– Спасибо, – поблагодарила она. Элисон смотрела на нее в недоумении, открыв рот. Тэйлор немного сникла. Она терпеть не могла учинять скандалы, потому что это в самом деле было недостойно леди, но наступило время, когда приходилось забыть о хорошем поведении.

Уильям не сразу понял, что Тэйлор перешла границы дозволенного.

– Я прошу тебя выслушать меня, – потребовал он. – Ты поймешь, что я говорю правду. Он ведь не кто-нибудь, а…

Тэйлор опять схватила веер Элисон. И снова повернулась, готовая дать Уильяму отпор.

– Еще одно слово клеветы, и я клянусь, что ты у меня без глаз останешься.

– Тэйлор, что это на тебя нашло? – прошептала Элисон.

Тэйлор бросила ей веер и обратила взгляд на своего кавалера.

– Не могли бы мы сейчас же уйти, сэр?

В голосе ее звучало отчаяние. Но ей было все равно. Лукас улыбнулся в ответ:

– Да, разумеется. Уже за полночь.

У нее вырвался протяжный вздох. Лукас слегка поклонился Моррису и Хэмптону и направился к двери. Проходя мимо Тэйлор, он не остановился, но схватил ее руку и продолжал свой путь. Он шагал большими уверенными шагами. Она не противилась. Она повернулась и покорно пошла за ним, и, о Боже, она улыбалась.

На верхней ступеньке лестницы Лукас замер, потому что Хэмптон вдруг окликнул его:

– А она будет с вами в безопасности?

Он мог бы и обидеться на такой вопрос. Но в голосе Хэмптона он услышал искреннее беспокойство и решил, что вопрос вполне законный, учитывая еще, что англичанин в самом деле его почти не знает. Он обернулся и ответил:

– Да, в полной безопасности.

Следующей вперед выскочила Элисон и взмолилась:

– Тэйлор, пока ты не ушла, представь меня, пожалуйста, этому джентльмену.

– Конечно, я познакомлю вас, – с готовностью отозвалась Тэйлор. – Это…

И тут у нее все вылетело из головы. Боже милостивый, она не могла вспомнить его имя. Ее охватила паника. Она не знала, то ли сейчас рассмеется, то ли расплачется. Может, Джейн и была права, в конце концов. Может, она и впрямь сумасшедшая и нуждается в опеке. Она открыла рот, чтобы ответить, но ничего не произнесла. Слова застряли у нее в горле.

– Ну? – настойчиво спросила Элисон. Она уперла руки в бока и нахмурилась от нетерпения. – Так кто же он?

– Да, – быстро повторила за ней Констанс. – Кто он?

Тэйлор взглянула на своего кавалера в надежде, что тот придет ей на помощь. Однако он не промолвил ни слова. Он просто внимательно смотрел на нее с высоты своего роста и ждал, что она станет делать дальше.

Тэйлор чувствовала себя совершенно подавленной. Почему она не может вспомнить, как его зовут? Она глубоко вздохнула, покачала головой по поводу своего собственного жалкого поведения и вновь повернулась лицом к своим слушателям.

Она не могла вспомнить, как его зовут, но, по крайней мере, знала, кто он такой.

– Он мой муж.

2

Это сообщение не вызвало ни у кого большого восторга. Элисон, Дженнифер и Констанс были настолько поражены, что не могли сказать ни слова, поэтому они по очереди вскрикнули. Хэмптона и Морриса подобное заявление привело в радостное возбуждение. Они высказали одобрение. У Джейн вырвалось грязное бранное слово, которое неудобно повторять и которое Уильям лишь отчасти заглушил воплем несогласия.

Лукас словно и не замечал всего этого хаоса. Он взял у дворецкого накидку Тэйлор, как бы небрежно укутал ее плечи, потом снова взял ее за руку и пошел прочь. Чтобы не отстать, ей приходилось бежать за ним. У нее не было даже времени махнуть своим друзьям рукой на прощание. Свободной рукой она придерживала подол платья, боясь споткнуться на каменных ступеньках.

Он не убавил шаг, пока они не дошли до подъездной аллеи. Только там остановился и, дав сигнал кучеру подогнать карету поближе, отпустил руку Тэйлор, слегка повернулся и взглянул на нее.

Она сразу же принялась приводить себя в порядок: поправила волосы, расправила накидку и полезла в карман за перчатками.

Руки у нее дрожали. Лукас заметил, что ей трудно надеть перчатки. Было видно, что она взволнована и даже немного напугана. Он не мог понять, вызвано ли это реакцией ее друзей и недругов на ее заявление или отчасти он сам этому виной. Хотел даже спросить ее, почему она дрожит, но потом отказался от этой мысли. Ей может не понравиться, что он заметил ее смятение.

По правде сказать, Лукас не мог еще разобраться в ней. Она была таким изящным, женственным созданием, хотя, конечно, немного на взводе. Ее застенчивость забавляла его. Он попытался представить ее в глуши Территории Монтана и чуть не рассмеялся вслух. Леди Тэйлор не выдержит там и пяти минут. Конечно, может быть, это скоропалительные выводы, основанные только на внешнем впечатлении. Но все же Лукасу казалось, что он не ошибается. Она выглядела хрупкой и изысканной, как статуэтка из тонкого фарфора, предмет, которым надо восхищаться на расстоянии, но ни в коем случае не трогать руками, фарфор легко бьется, и это воздушное создание, стоящее рядом с ним, судя по его первым наблюдениям, такое же хрупкое. Нет, в глуши ей просто не выжить, да, слава Богу, ей никогда и не придется подвергать себя такому испытанию.

Он вдруг вспомнил, как Тэйлор ударила Мерритта по лицу этим дурацким бумажным веером. Правду сказать, в тот момент в ней не было ни капли робости. От такой непоследовательности Лукас нахмурился.

Наконец Тэйлор заставила себя поднять на него глаза. Она чувствовала, что краснеет, как школьница, и изо всех сил пожалела, что не умеет сдержать своих чувств. Этот человек, наверное, думает, что она просто посмеялась, что это несерьезно. Одному Богу было известно, что именно так ей все и представлялось. Она обязательно извинится перед ним, пусть даже провалится сквозь землю от стыда. И, конечно, придется признаться, что она, к сожалению, забыла его имя.

Тэйлор заметила, что он смотрит на нее, нахмурившись, и решила, что он раздражен из-за того, что она выболтала их тайну. Она и сама чувствовала свою вину.

– Прошу вас, не сердитесь на меня, сэр. Знаю, я не должна была говорить всем, что мы женаты, но я была настолько смущена, и мысли мои совсем перепутались. Уильям говорил вам такие ужасные вещи, и я все ждала, что вы скажете что-нибудь в свою защиту. Я прекрасно понимаю, что с самого раннего детства вас приучали при любых обстоятельствах оставаться джентльменом, но все-таки в жизни иногда бывают моменты, когда приходится на время забыть о хороших манерах. Вам в самом деле необходимо научиться постоять за себя. Мне представляется, что защита своей чести и достоинства важнее галантности. А вы как думаете?

Целую минуту она ждала его ответа. А он продолжал упрямо молчать. Тэйлор решила, что он не согласен с ней, и тихонько вздохнула, чтобы скрыть свое беспокойство.

– Прошу вас, подумайте над тем, что я сейчас сказала. Уверена, со временем вы поймете, что в моих словах есть доля истины.

Она лишила его дара речи. Лукас был просто ошеломлен и не мог сказать ни слова. Вот уж никогда в жизни его никто не принимал за джентльмена. И никто никогда не пытался защитить его честь и достоинство. Это было одновременно и забавно, и немного стыдно. Он ни на минуту не сомневался, что каждое ее слово абсолютно искренне, и, черт возьми, стоит ли ему прямо сейчас открыть ей глаза или подождать?

Кучеру наконец удалось провести карету через скопление других экипажей, выстроившихся вдоль подъездной аллеи и на улице рядом с домом. Лукас повернулся, чтобы открыть перед Тэйлор дверцу. Его заставил остановиться вопль Уильяма и испуганный шепот Тэйлор.

– Тэйлор, подожди!

– О Господи, что ему нужно?

Она машинально оглянулась. Уильям мчался по лестнице, перескакивая на ходу через несколько ступенек, торопясь, чтобы она не ускользнула от него.